В тени

В предыдущем посте я забыла упомянуть: Ася мне рассказала, что кино они планируют полностью закончить в 2012 году и подать на Каннский фестиваль. Тогда я была в расцвете своего знакомства с авторским кино, в том числе того, которое не только брало призы на этом фестивале, но и просто подавалось туда. Другой мой друг фотограф – Дима Куклин, заразил меня страстью к таким фильмам, как «Рассекая волны» Ларса фон Триера, «Повар, вор, его жена и её любовник» Питера Гринуэйя и многие другие необычные для меня фильмы я тогда уже посмотрела. Меня не смутило абсолютно, что Илья задействует в своих съемках непрофессиональных актёров и добивается того, чтобы они проживали свои роли в декорациях, а не играли. Не скажу, что я изучала вопрос, какие приемы тот же Ларс фон Триер использовал при съемках, но кое-что слышала, например, про манифест «Догмы-95», про то, как он довёл Бьорк, сыгравшую главную роль в «Танцующей в темноте», в процессе съемок настолько, что она потом лечилась от сумасшествия в какой-то психлечебнице.

Мне всё это было дико интересно и хотелось принести себя в жертву во имя Великого Искусства Великому Художнику. После того, как мне показали материал съемок, где также участвовал мой любимый АукцЫон (Лёня Фёдоров – друг Ильи), который я тогда слушала бесконечно, я уже не сомневалась, что здесь создаётся что-то Великое и у меня есть шанс в этом поучаствовать. А про доведение до нервного срыва если я и думала, то в таком ключе: художники, создавшие великие по своей красоте произведения, вообще многие больные люди, а я считала себя начинающим свой путь художником.

Я ждала Илью, пока он общался с какими-то монтажерами. Студия, если утром она была практически пустая, уже довольно таки наполнилась людьми. И я наблюдала, как все чем-то занимаются, общаются между собой. Нервяка, о каковом я читала в интернете, не наблюдалось. И вот, наконец-то, я зашла в кабинет Ильи. Это была довольно таки большая и светлая протяженная комната, с несколькими письменными столами, заваленными бумагами и компьютерами, с несколькими шкафами-буфетами с коллекциями советских упаковок, всяких закрытых консервных банок и бутылок (некоторые, кажется, были реально с напитками). На столе, мне запомнилось, лежали сигареты "Мальборо", такие же я потом увидела в фильме "4".  Мы с Ильёй уселись друг напротив друга. Сначала получилось так, что он был сильно освещён дневным светом, падающим от окна, находящегося за моей спиной, а я была в собственной тени. Он тут же это заметил и потребовал поменяться местами. Теперь я была освещена, а он в собственной тени. Это был такой странный молодой дяденька (на 11 лет старше меня), хотя он и улыбается постоянно, но что-то дьявольское, дракулиное в нём определённо было. Меня такое привлекало ещё с 10 класса, когда я с упоением слушала «Сказочную тайгу» Агаты Кристи: «Ночью по лесу идёт сатана и собирает свежие души». Кто такой этот сатана, я не знала, но было интересно с ним познакомиться. В момент общения у меня было такое игривое настроение, я, мне кажется, излучала такой посыл: ну давай, отколи какой-нибудь номер из этих ваших диктаторских ужимок, мне забавно на это посмотреть. Он ничего такого не отколол, но расспрашивал меня о жизни, чем я занимаюсь и т.д. Я рассказала, что у меня странные отношения с мужчинами: тому, кто меня очень сильно любил, я предпочла деспота и тирана, который меня не любит, но с которым у меня было много огня в отношениях. Илья уточнил: «То есть тебе нравится, когда тебя ебут, а не любят». «Да», - честно ответила я без смущения. В то время я уже несколько лет не могла отойти от отношений с «человеком», который цинично манипулировал моим чувством вины, в конце отношений даже избивал меня и даже приезжал к моей маме поговорить, чтобы вернуть меня, когда я приняла окончательное решение расстаться. Моя мама так наехала на него, что он после этого оставил меня в покое. Я ей благодарна за это с одной стороны, но с другой, какого чёрта меня было воспитывать так, что я себя ни в грош не ставила в отношениях с людьми?

Я что-то ещё рассказала печальное из своей жизни, Илья вздохнул с недовольством, прям как моя мама, когда узнаёт, что я приняла какое-то неудобное ей решение. Но, возможно, это только мое восприятие. Он что-то рассказал о проекте, что люди там живут в воссозданном советском союзе 40-х и 50-х годов, что можно в это во всё погружаться, но не нужно прям совсем в это уходить до сумасшествия, т.е. нужно идти по грани, как бы. Спросил, хочу ли я в этом поучаствовать, я ответила «да». «А зачем вам это нужно?». «Узнать себя, поизучать себя», - ответила я как-то так. Про мечту увидеть себя в кино я умолчала. Илья спросил: «Вы счастливый человек? Или вы истеричка?» Я ответила: «Я счастливая истеричка». "Вы могли бы убить человека?" "Нет". "А если бы..." "Ну если бы это была угроза моим родным и любимым людям..." И т.д. Многого я не помню, всё-таки за 12 лет многое выветривается из памяти. Но помню, что дала понять, что работаю над своими тёмными сторонами.

На этом наш разговор закончился. Я вернулась в общую студию ждать решения. Через недолгое время Инна сообщила мне: «Ты понравилась Илье». И о том, что они планируют начать блок «Квартира Ани» в середине мая, а закончить в конце августа. Накормили меня, купили мне билет домой. Потом, пока у меня было ещё время до отправки на вокзал, я снова оказалась в кабинете Ильи, но там были Ася и кто-то ещё, но уже без Ильи, он куда-то ушёл. Мы смотрели мои фотографии. Ася спросила про одну из моих моделей, которую я фотографировала тогда очень много, могу ли я дать её контакты, они хотят и её пригласить на кастинг. Ох, как меня это напрягло тогда, вспоминаю сейчас. Я испугалась, что они хотят ещё посмотреть на неё и сравнить, что скорее всего она им понравится больше, чем я, и они вместо меня возьмут на роль её. Восхитились моими фотографиями, пообсуждали планы о том, как я буду фотографом в коммунальной квартире жить всё лето, и там же будут киносъемки некоторых эпизодов. Спросить «А какие это будут эпизоды?» мне не приходило в голову. Но они и сами не знали.

Вечером и в ночь я уже неслась на поезде (тогда поезда ходили практически пустые, можно было ехать и наслаждаться одиночеством) обратно в Москву, слушая музыку и рисуя в воображении прекрасные захватывающие картинки будущей своей киношной судьбы. Я доверяла этим людям, с которыми несколько часов у меня было такое милое общение, я больше не думала о том, что может произойти что-то жуткое, о чём читала в интернетах, когда читала отзывы о кинопроекте.